Интервью. Часть 2: детский омбудсмен о побегах из детдомов, инклюзии и приеме в школы

О побегах из детских домов

К сожалению, у нас есть статистика по тому, как дети уходят не только из детских домов, но и из семей. Говорить о массовом явлении не приходится: с начала года 8 детей покидали детские дома и были возвращены. Если говорить про побеги из дома, то это порядка 100 случаев.

Детские дома – государственные учреждения, ответственность за детей несет государство. Надо понимать, что основную часть воспитанников детских домов составляют дети, лишенные родительского попечения по причине лишения родительских прав. К сожалению, у этих ребят очень непростой и тяжелый опыт жизни в кровной неблагополучной семье. В одночасье изменить их жизнь и переориентировать их поведение бывает достаточно сложно. «Бегунками» из детских домов являются подростки.

Причины бывают разные. У девчонок это может быть любовь. Другие ребята, вкусив свободу «бродяжнической» жизни еще в период жизни в семье, продолжают первое время уходить и из детского дома. На моей памяти была ситуация, когда мальчик из одного из детских домов постоянно убегал домой - к маме, лишенной родительских прав. Когда я с ним разговаривала, он говорил, что у него есть маленький братик, в отношении которого она не лишена родительских прав, и он серьезно опасается за этого ребенка. Это заставляло его сбегать. Семья попала в зону внимания социальных служб: задачей было помочь маме, чтобы угроз для ребенка не было. Мальчик успокоился, узнав, что за мамой «присматривают» и побеги прекратились.

Конечно, каждый случай побега ребенка это ситуация, представляющая потенциальную угрозу для него. Кроме того, высок риск совершения в таких ситуациях противоправных деяний с их стороны. Поэтому профилактика уходов является одной из важнейших составляющих в работе педагогов и психологов в детских домах.

Основная причина лишения родительских прав – асоциальный образ жизни родителей и злоупотребление алкоголем. Реже – жестокое обращение. Кстати от детей таких родителей, являющихся воспитанниками детских домов, мы редко слышим обвинительный тон в адрес родителей. Они стараются оправдать их, говоря, что мама болеет, а когда выздоровеет, то заберет их. И многие ждут. В родительских правах восстанавливаются, но редко. Если родитель заявляет о таком намерении, то, конечно, задача поддержать его, если ситуация в семье действительно изменилась. К сожалению, такие случаи не часты. К примеру, в 2018 году было восстановлено в родительских правах только 20 родителей.

В Татарстане 13 сиротских учреждений различных видов. Это восемь детских домов, две школы-интерната для детей с ограниченными возможностями. Есть еще два детских дома-интерната, где проживают дети, имеющие серьезные нарушения здоровья и один дом ребенка для детей от 0 до 4 лет.

В таких учреждениях организована система семейного проживания. Задача – создать для воспитанников «сиротских» учреждений максимально семейную обстановку проживания. Поэтому сегодня большинство детских домов перепланированы и представляют собой не коридорную систему и комнаты для проживания, «квартиры», в которых ребята проживают семьями. В каждой такой квартире есть свой санузел, кухня, гостиная, прихожая и спальные комнаты. В одной семье могут проживать дети разных возрастов, и мальчики, и девочки. Важно, что при такой организации кровные братья и сестры также имеют возможность проживать вместе.

На конец прошлого года в республике было порядка 11 тысяч детей-сирот, которые остались без попечения родителей. Только 549 из них проживали в сиротских учреждениях. Остальные – в замещающих семьях.

О детях с ограниченными возможностями и тьюторах

В Татарстане живут порядка 15 тысяч детей с инвалидностью. И порядка 22 тысяч детей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ). Так, ребенок, у которого есть соматическое заболевание, может не считаться человеком с ограниченными возможностями. А ребенок с ОВЗ может не являться инвалидом.

Особых условий получения образования требуют дети с ОВЗ. Есть федеральное законодательство, согласно которому основной формой обучения таких детей должно стать инклюзивное образование. Наше государство ратифицировало Конвенцию ООН о правах инвалидов, и мы должны внедрять общемировую практику инклюзии (включенности) детей с ОВЗ в социальную инфраструктуру.

Для нас это дело новое: я не могу сказать, что все просто идет в этом направлении, но уже есть определенные шаги и перспективы. Например, ребенок-колясочник имеет право обучаться в обычной массовой школе, которая должна создать для этого все условия доступности (лифты, подъемники, туалеты, пандусы). Сейчас любой объект социальной инфраструктуры сдается при условии, если там обеспечена такая среда.

Те объекты, которые этого не имели, подлежат переоборудованию через программу капитального ремонта. Но технические особенности каждой школы разные. Где-то есть возможность установить лифт, где-то – только подъемники на лестницы или организовать обучение такого ребенка на первом этаже.

Есть детки с аутизмом. По заключению психолого-медико-педагогической комиссии такому ребенку может быть необходим тьютор, который будет сопровождать, корректировать и направлять его поведение и ориентировать его класс. Есть дети, которым рекомендовано обучение по адаптированным программам и школа должна обеспечить возможность получения такого образования с помощью педагогов – дефектологов, владеющих методикой преподавания по таким программам.

Вместе с тем закон допускает сохранение системы коррекционных учебных заведений. Таких школ в республике порядка 50-ти. Безусловно, это очень ценная база специальных школ, в которых накоплен огромный опыт и сохранены профессиональные кадры педагогов и психологов в сфере образования «особых» детей. В Татарстане не рассматривается вопрос их закрытия. Резких движений в этом направлении делать не нужно.

Это удобно для родителей, в районе проживания которых есть такие школы. Но есть районы, в которых нет специализированных школ. Возникает вопрос: где обучаются эти дети? К примеру, если мы возьмем заволжскую зону, то там нет ни одной коррекционной школы. И если не организовать обучение ребят в массовой школе, то родители вынуждены будут продолжать отправлять детей в интернатные учреждения. Вряд ли это в интересах детей и их семей.

Наверное, это заставляет руководителей данных районов принимать не простые решения по организации обучения детей с ОВЗ в школах по месту жительства. К примеру, к нам обратились родители из Кайбицкого района с вопросом организации обучения их ребенка-колясочника. Была выражена готовность со стороны района - в обычной сельской школе школе сделали все возможное, чтобы ребенок обучался очно.

Мы были в этом районе спустя два года и случайно оказались в той школе в период пришкольных лагерей. Каково было наше удивление, когда мы увидели этого мальчика: ватага детей, которые бежали в столовую и сами катили на коляске этого мальчишку… Это было до мурашек – ситуация, которая важна для ребенка и для его одноклассников.

На сегодняшний день мы не говорим о массовости такого явления, этот процесс очень непростой. Очень важный вопрос – это настрой самих детей и их родителей. От того как настроят родители ребенка и будет зависеть микроклимат в самом классе. Надо разговаривать с детьми, с родителями, и если будет понимание, то проблем инклюзивным образованием у нас не будет.

Тьюторы у нас есть. Сейчас планируется увеличение их количества, но о достаточности говорить пока не приходится. Это постепенный процесс - понятно, что в одночасье они не появятся. Их надо готовить. Важно, что есть понимание необходимости развития этого направления обучения. Очень мотивированными в этом плане являются родители «особых» детей. Я знаю случаи, когда мамы идут получать такое образование. Эти люди самые погруженные в вопросы инклюзивного образования, у них есть понимание этой необходимости.

Для социальной адаптации детей с ОВЗ в республике существует сеть государственных социально-реабилитационных центров. Согласно нормативам, каждый ребенок имеет право получать реабилитационные услуги на безвозмездной основе не менее двух раз в год продолжительностью один месяц каждый. Таких центров у нас 12. Там есть и стационарные формы, и не стационарные, т.е. ребенок может там находиться как с родителями, так и без.

Кроме того, сейчас активизировался частный сектор, который создает реабилитационные центры. После начала работы они могут обращаться в Министерство труда, занятости и социальной защиты РТ, чтобы начать оказывать определенные социальные услуги в рамках госзадания. Таких центров у нас 17.

О хосписе

Республика Татарстан – один из трех субъектов России, где создана хосписная служба. Это стало возможно благодаря инициативе и деятельности уникального человека, Владимира Владимировича Вавилова, возглавляющего Фонд помощи детям, больным лейкемией, имени Анжелы Вавиловой, и поддержке руководства Республики Татарстан. Мы с Фондом достаточно плотно взаимодействуем, сейчас мы работаем над оформлением наших взаимоотношений в рамках Соглашения. Мы бываем в хосписе, предлагаем мамам, которые находятся там с детьми, обратиться на прием к уполномоченному. Оторваться от ребенка и приехать специально на такой прием им бывает проблематично, поэтому я сама выезжаю в хоспис.

Обращаются с абсолютно разными вопросами, начиная от взыскания алиментов, потому что не секрет, что папы часто уходят из таких семей, не выдерживая тяжести ситуации. Есть вопросы жилищного характера, то есть люди консультируются о том, что они могут сделать, чтобы улучшить свою жилищную ситуацию.

Есть вопросы относительно получения образования детьми. Детки там находятся разные и хоспис работает не только в рамках паллиативной помощи - они принимают детей с инвалидностью на реабилитацию.

О проблемах с приемом в школы и детских садах

В Татарстане достаточно много делается для решения проблемы дефицита мест в детских садах. К сожалению, в 90-е и нулевые годы мы имели практику перепрофилирования детсадов и передачи их под другие цели. Мы несколько растеряли этот фонд. Когда начался рост рождаемости, проблема стала очень серьезной.

С 2012 года Татарстане начала реализовываться программа строительства новых детских садов. 211 объектов было построено в период с 2012 по 2018 год. Главная задача была обеспечить правом на дошкольное образование детей в возрасте от 3 лет. Начиная с трехлетнего возраста его получение становится наиболее важным - это и подготовка к школе, и развитие наших детей.

Если к нам поступают обращения от родителей по вопросу отказа в приеме в детский сад детей, достигших трехлетнего возраста, то это повод для соответствующей проверки. Мы можем проверить правильность ведения очереди и требовать восстановления права ребенка в случае выявления нарушений. Другая ситуация, когда родители планируют отдать ребенка в один детский сад, а там нет мест. Органы образования предлагают им другие детские сады, но им это неудобно. Здесь важно, чтобы альтернативные варианты предоставления места в других детских садах были предложены. Решение остается за родителями.

Есть ситуации, когда отказ в предоставлении места в детском саду связан с недостижением ребенком трехлетнего возраста на дату комплектования групп либо иную определенную дату. Это чревато тем, что часть детей, которым в текущем году с сентября по декабрь исполняется 3 года, не могут пойти в детский сад в год исполнения трехлетнего возраста и поступают в детский сад в более позднем возрасте. Полагаем, что подобная ситуация не согласуется с интересами детей и требует изменения.

В этом году строятся 29 новых детских садов. Эти объекты должны быть возведены к началу учебного года. Если есть какие-то вопросы к качеству строительных работ, то застройщик их должен устранять. Сейчас основной приоритет делается на строительство учреждений для детей ясельного возраста от полутора до трех лет. Для этой категории детей вопрос остается наиболее актуальным.

Федеральное законодательство гарантирует право детей на получение образования, как основного, так и среднего. Ежегодно к нам поступают жалобы родителей на отказ администраций школ в зачислении ребят в 10 класс. В этом, 2019 году, к нам обратилось два родителя с такой проблемой. По результатам проверки были установлены, нарушения, допущенные администрацией школы. В частности, порядок приема в 10 класс должен быть четко регламентирован на уровне локального акта школы и данный акт должен быть размещен на официальном сайте школы и доступен для ознакомления родителями в самой школе. В указанных случаях такого акта не было и поэтому претензия к родителям в части несвоевременности представления заявления о приеме их детей в 10 класс был признан несостоятельным. Нарушенное право было восстановлено: по нашему требованию дети были зачислены в 10 класс. Мы готовы рассматривать подобные ситуации, для этого достаточно родителям к нам обратиться любым удобным способом – письменно или на устный прием граждан.