Posted 9 июня 2016,, 14:45

Published 9 июня 2016,, 14:45

Modified 11 сентября 2022,, 08:47

Updated 11 сентября 2022,, 08:47

Ректор Александр Тормасов об искусственном интеллекте, роботах и нехватке женщин в университете Иннополис

9 июня 2016, 14:45
Сегодня исполняется год Иннополису, самому молодому и малочисленному городу России. Иннополис задумывался как место для комфортного проживания и работы молодых ИТ-специалистов и их семей. Созданный два года назад Университет Иннополис является главным магнитом города для резидентов. Inkazan взял интервью у ректора у...

О Роботах

Вопрос — что считать роботами? Институты в США понимают под робототехникой очень широкие направления. Например, системы управления движением автомобилей, трафиком. Фактически все, что работает в реальном времени и может взаимодействовать с реальным миром. Частью робототехники считают искусственный интеллект, поскольку он обеспечивает функционирования таких вещей. Другой пример — беспилотные устройства, которые сейчас активно используются.

В течение 10-15 лет многие профессии могут исчезнуть. Например – дальнобойщики. На машины поставят автопилоты, которые будут возить их по дорогам общего значения. Люди будут нужны в начале и в конце. Ну и для того, чтобы разгребать последствия проблем, которых будет все меньше и меньше.

Что касается повседневности, то здесь есть очень нехорошая проблема — население стареет. Скоро в Японии пенсионеров будет больше, чем работающих. Большому количеству пожилых людей потребуется помощь — обслуживающий персонал.

Когнитивные роботы уже существуют лет 15. Все начиналось с Тамагочи. Это тоже робот, который имеет способ взаимодействия с внешним миром, с человеком. Для внедрения — все готово, остается вопрос, как это воспримут люди.

Маловероятно, что роботы заполонят улицы. 10-15 лет назад никто не думал, что внедрение мобильных телефонов будет массовым. Телефоны качественно изменили нашу жизнь. Переход на смартфоны — тоже качественный этап. Сначала мы имели связь в любой момент времени, а теперь еще и компьютер в любой момент времени. Какую прибыль для человека дают шляющиеся по улицам роботы? Что сделает идущий за тобой робот в любой момент времени? Ничего, пока мы не поймем, чем он приносит большую выгоду. С чего началось развитие ПК? С того, что люди осознали, что вместо штата бухгалтеров достаточно завести электронную таблицу. Вы можете уволить 50 человек, купить программу, которая стоит не сильно больше 1 человека в год и получить живую экономию. Пока мы не увидим, что робот дает такую же экономию, сверхбольшого бума не будет.

Об искусственном интеллекте

Вопрос что считать интеллектом? Что считать живым? Например, камень, падающий с вершины, считать живым или нет? Он же движется. Вопрос больше философский, потому что можно считать искусственным интеллектом нечто принимающее решения по собственному усмотрению. В такой ситуации любой станок с чипом можно считать искусственным интеллектом. Законы Азимова базируются на одном философском понятии — что такое вред и что такое польза. Если вспомнить его рассказы, он большую часть времени «облизывает» эту проблему. Я боюсь, что в будущем для искусственного интеллекта не будет таких понятий. Будет некий алгоритм, а как его интерпретировать, никто не знает. Сами эти алгоритмы будут неизвестны. Уже сейчас Deep learning «глубокое обучение», (набор алгоритмов, позволяющей программе самой получать знания – Inkazan) это, по сути, нейросети, которые устроены на неких случайных коэффициентах. В алгоритме который там зашит, нельзя исправить ошибки, потому что непонятно, что есть ошибка, а что есть не ошибка. И как нам заложить в программу понятия добра и зла? С этими проблемами мы уже сталкиваемся. Те же самые роботизированные водители. Представим, что летит вагонетка, у нее отказали тормоза. Перед нами стрелка, и программа может ее удаленно переключить. На путях стоит ребенок, на других путях его родители. Куда мы должны переключить стрелку? Вопрос добра и зла здесь какой? Кто ценнее? А это сразу упирается в подходы философии. В Европе и в Китае ответы будут разными. В Европе будут спасать ребенка, потому что это будущее, а в Китае — родителя, потому что детей еще можно нарожать. Это упрощенно, но такие рассуждения существуют и их запрограммировать нельзя.

О преподавании на английском языке

Мы практически полностью преподаем на английском языке. Причина — мы специализируемся на разных направлениях Сomputer science. Если взять ТОП ведущих физиков, то процентов 20 будут выходцы из России. Когда я взял список из наиболее цитируемых ученых в сфере компьютерных наук, там было 400 человек. В нем было 2,5 имени, которые как-то относились к России. При этом, половина – это человек, который в 10 лет уехал из России. Откуда взять людей, которые могут вести соответствующую науку? Неоткуда. Поэтому мы должны приглашать иностранцев. Поэтому мы решили, что проще учить на английском языке. 3 года назад в Татарстане порядка 20% всех позиций только в ИТ требовали английского языка. Уже сейчас обсуждается введение иностранного ЕГЭ как обязательного, наравне с русским. Я думаю, что это общая тенденция, и мы ее предвосхитили.

О финансировании университета

Если мы хотим привлечь преподавателей, которые работали в ТОП-100 вузов, мы должны соответствовать. Они сюда с понижением зарплат, очевидно, не поедут.

У нас уникальная схема финансирования. У нас нет государственных денег. Это означает, что все деньги, мы собираем со спонсоров. Поэтому государство не является нашим заказчиком. Государство нам помогает и способствует другими способами. Но формально мы не учреждены Министерством образования, мы — автономная некоммерческая организация высшего образования. Деньги, которые у нас есть, мы сами зарабатываем и собираем. У нас для российских вузов уникальная модель.

В этом году бюджет университета, равен сумме бюджетов трех предыдущих лет. Это около 1 млрд. рублей. Естественно, что из-за некоторых осложнений (зарплату иностранные преподаватели получают в валюте – Inkazan) мы должны собирать больше денег. Но некоторые из наших спонсоров пока активны на зарубежном рынке. Понятно, что затраты на преподавателей не являются полностью доминирующим фактором, но они являются одним из существенных факторов в общей стоимости образования.

Об ИТ-специалистах

Мы существуем всего 2 года. Поэтому выпускников у нас очень мало. Сейчас у нас учатся порядка 300 человек. В первую очередь, они пойдут работать к резидентам Иннополиса. ИТ-индустрия в России очень маленькая. Например, компании, производящие коробочный софт раньше можно было пересчитать по пальцам одной руки, сейчас — максимум двух.

В США несколько лет назад было 4,5 млн ИТ-специалистов. В Китае чуть больше 2 млн, а в Индии — 1,8 млн. Это лет пять назад. В России при этом от 300 до 700 тыс. У нас население вдвое меньше чем в США, а количество специалистов меньше в 10 раз. Поэтому, как минимум, пятикратная нехватка. В Штатах еще считается, что у них 2-х кратная нехватка по позициям ИТ.

За последние 2 месяца был рост на 37% незакрытых ИТ-вакансий на российском рынке. Рост очень большой. История с импортозамещением еще добавила к этому росту. Мы не можем сразу достичь целевых показателей, потому что нельзя сразу с нуля собрать 5 000 человек и учить их качественно.

О студентах

В университете есть некоторый гендерный дисбаланс. У нас только 20% девушек. Это типично для технических вузов. Мы думаем, что будем его понемногу корректировать. Во-первых, рассматриваем открытие факультет дизайна, который позволил бы привлечь интересующихся не только компьютерными, но и художественными вещами. Во-вторых, мы надеемся завести специфическую программу по привлечения абитуриентов. Потому что, как показывает опрос, в старших классах количество девочек и мальчиков, интересующихся ИТ, примерно одинаково. По дороге, ровно половина девочек исчезает. Родители убеждают девочек идти в женские профессии.

То, что ректор КФУ Гафуров назвал университет Иннополиса небольшим учебным заведением, это просто констатация факта. В КФУ налили порядка 40 000 студентов. У нас максимум будет 5000 студентов. Чтобы было понятно, это размер московского Физтеха. Это тоже небольшое учебное заведение.

О жизни в Иннополисе

В Москве куда ни пошел — везде толпы людей. Здесь можно спокойно посидеть, чтобы никого не было вокруг. В Москве такое невозможно. Здесь мне гораздо спокойнее. С точки зрения сервиса, есть N-ное количество мелких проблем, которые результат того, что мы растем и развиваемся. Они понемногу исправляются. Например, были проблемы с нехваткой магазинов. Сейчас открыли «Бахетле».

На территории университета не только одно кафе. У нас есть несколько мест, которые носят более «камерный» характер. Вопрос: «где можно посидеть» достаточно легко решается. У нас много мест, например, библиотека. Здесь везде уединенные зоны. В переходе между общежитиями стоят диваны, там можно спокойно сидеть и пить кофе. Если нужно место «с запросами», напротив Иннополиса комплекс «Свияжские холмы». Там несколько хороших ресторанов. Если мне нужно принять делегацию, и я ищу место, чтобы оно было «этажом выше» чем столовая, я их везу туда. Причем, там не только рестораны, но и летние кафе. Все это находится рядом.

Я знаю, что обсуждается создание большого бара. С моей точки зрения, должно быть открыто место вроде клуба. В планах строительство большого шоппинг-центра, в котором будут все перечисленные заведения.

О пропускной системе в университете

Мы просто немного упорядочили ситуацию. Все прогулки и визиты возможны, надо просто заранее связаться с университетом и заказать экскурсию. Мы не можем всех желающих с улицы, просто так, без целей пустить. Я знаю, что в Европе во многих вузах нет пропускной системы. Проблема в том, что она скоро появится. Я недавно был в Амстердаме. К сожалению, обстановка на улицах кардинально изменилась. Просто так погулять вечером… Иногда начинает быть неуютно. Во Франции это, к сожалению, факт. Ситуация в мире меняется не в лучшую сторону. У нас есть зоны, до турникетов, они полностью открыты для посетителей. Так же, например, в американских вузах.

Наша цель — чтобы здесь собиралась критическая масса людей, которая занимается содержательной деятельностью. Мы создаем для этого все условия. Если с самого начала вместо критической массы людей, которая занимается ИТ-технологиями, мы создадим критическую массу людей, которая рассматривает Иннополис как курорт, то понятно, что мы своей цели не достигнем. Поэтому все текущие ограничения, даже не ограничения, а «методы достижения целей», они исключительно связаны с этим. Мы хотим, чтобы здесь появилась среда, которая воспроизводит людей себе подобных, рождает новый поток людей, инноваций. Все, что к этому ведет, будет реализовано. То, что к этому не ведет, будет ограничено. Ничего другого придумать мы не можем.

"