— Первый связан с окончанием школы в 1988 году. Это отдельный этап в жизни - светлый, насыщенный, интересный. Больше воспоминаний не об учебе, а о той активной общественной жизни, которой мы занимались в рамках пионерской организации, комсомола, который я застала. Это была не столько идеология, сколько способ и форма самореализации - бесконечные конкурсы, выезды и участия. Мы были в это погружены: в рамках этой деятельности дружили, влюблялись. Это был очень бурный этап моей жизни.

— Следующий этап - это обучение. Когда я закончила школу, не было четкого понимания, кем я хочу быть. Одним из самых любимых предметов у меня была история, при этом же - математика. Я поступила на механико-математический факультет КФУ. На первом курсе я поняла, что математиком быть не хочу, хотя никаких оснований для того, чтобы быть отчисленной не было.

— Учиться было тяжело, и я, оставив математический факультет, заново поступала на исторический. В то время это было очень престижно. Проучившись там 5 лет, вышла с дипломом историка, преподавателя истории.

— Это совершенно другая история и эпоха в жизни, тоже очень интересная и насыщенная. Мой одногруппник стал, в конечном итоге, моим супругом - мы поженились на 3 курсе, на 4 курсе у нас родился сыночек, наш первенец. Я на один год взяла академический отпуск.

— Следующий этап - это начало трудовой деятельности. Я начала работать в 1996 году. Очень сложно было найти работу в то время. Имея на руках диплом одного из лучших вузов республики, на работу устроиться было сложно, при чем устроиться обычным учителем истории в школу - проблемы были серьезные.

— Повезло - я все-таки трудоустроилась, но с тех пор у меня очень щепетильное отношение к работе, я всегда держусь за рабочее место. И я стараюсь делать работу не спустя рукава, а так, как нужно, вне зависимости от того, как мне платят, и никогда не уходить в никуда. Если совсем невмоготу, нужно сначала найти новое место, а потом делать что-то. Моя работа - это то, что меня кормит сегодня, и я не могу себе позволить такой роскоши - просто уйти и шить мишек Тедди, например.

— Первое мое место работы - помощник начальника отдела социальной защиты. Я поняла, что юридическая - это то, чем бы мне хотелось заниматься. Я поступила заочно учиться, получила второе высшее образование в московской Академии труда и социальных отношений, и с этого момента работала только по юридической специальности.

— Все остальное - это один большой этап, связанный с моей трудовой деятельностью. 2010 год кардинально поменял мою жизнь - мне было предложено стать первым Уполномоченным по правам ребенка в республике. Было очень сложно, трудно. Это связано с тем, что первое время мы пытались понять кто мы, что мы, каков наш функционал.

— Достаточно много органов, которые занимаются отдельно вопросами детства. Не подменяя деятельности других структур, в чем наша задача и цель? Исходя из совместной практики, на сегодня мы четко понимаем, чем мы должны заниматься, и мы этим занимаемся. И сейчас уже можно говорить, что институт сложился, и система работает.

— К моменту учреждения Уполномоченного по правам ребенка достаточно сложившимся был институт Уполномоченного по правам человека. Мы достаточно тесно начали работать с Сарией Хабурской, это нам помогло.

— Мы активно начали работать с прокуратурой республики. Тогдашний прокурор - Кафиль Амиров - серьезно поддержал наш институт. Я достаточно часто приглашала сторону прокуратуры на встречи для того, чтобы находить общие точки соприкосновения. Прокуратура - это одна из первых федеральных структур, с которой мы заключили соглашение о взаимодействии и сотрудничестве.

— Самое сложное в работе с обращениями граждан - это когда приходят люди, которые были везде, приходят, как к последней инстанции, спасительной палочке, волшебникам. Образ некоего «бэтмена» в свое время сформировал Астахов. И когда ты говоришь, что, к сожалению, я ничего не могу в этой ситуации сделать, люди обижаются, воспринимают как нежелание.

— Это, кстати, серьезная проблема. Не могу отпустить человека, если вижу, что он уходит неудовлетворенный. Даже если юридически его проблему решить не могу, пытаюсь помочь как-то по-человечески, посоветовать психолога, поговорить. И вот когда, несмотря на отсутствие юридического решения, человек уходя говорит спасибо - это дорогого стоит.

— А когда чувствуешь оценку не совсем справедливую и правильную - это очень обидно. В свое время мне было сложно - вроде стараешься помочь, а отзыв не очень хороший, и люди бывают очень жестоки в этих оценках. Иногда мы получаем письма от людей, которые неудовлетворенны нашим ответом, и я пытаюсь с ними разговаривать по телефону. Когда понимания не происходит - руки опускаются в какой-то момент. Но это непрофессионально, и даже не знаю, как об этом говорить. Я перфекционист, исходя из этого принципа, я и себя мучаю, и своих сотрудников. И если что-то не получается, дисбаланс выбивает немножко и расшатывает.

— В свое время мне кое-что помогло в понимании этих вещей. Я как-то была на проповеди нашего митрополита Феофана вместе с Павлом Астаховым - он приезжал, как раз была Пасха, и мы пошли на проповедь вместе. Настолько помогла эта проповедь митрополита, который сказал очень много умных, мудрых и добрых вещей! Я периодически эти слова вспоминаю - они мне помогают какие-то вопросы снимать и преодолевать.

— Я вынуждена буду уйти в 2020 году, потому что на эту должность назначают не более чем 2 раза на 5 лет. Желание заниматься этим всю жизнь все-таки есть, тем более что я знаю свое дело, чем реально я могу помочь. Нам нравится помогать.

— Хотя работа тяжелая не столько по своей сути, сколько по морально-этическому аспекту - к нам приходят только с бедой. Здесь не пропускать через себя просто невозможно. Как только ты начинаешь использовать психологические приемы, чтобы не воспринимать на себя это, теряется контакт с человеком, и у него пропадает доверие и желание с тобой общаться. Психологической защиты нет ни у кого из нас.

— Некоторые люди могут сказать, мол, дармоеды тут сидите. Если это мне заявляется, я спрашиваю - как вы видите, какую помощь вы хотите получить от нас. Если получается достучаться и что-то сказать, я использую такую возможность, нет - к сожалению, мы здесь не волшебники и не психологи.

— Приоритетов, как таковых, нет, всему приходится уделять время, и глобальным аспектам, и обращениям конкретных граждан. Мой рабочий день начинается с почты. Важно на каждое пришедшее обращение ответить максимально корректно. Ведь за каждым обращением есть надежда на помощь, и даже если мы видим, что по закону нарушения нет, а с юридической точки зрения мы не можем помочь, нужно ответить так, чтобы человек понял и не обиделся.

— Или, например, приёмные дни. Мы принимаем во вторник и среду, но даже если человек пришел в другое время, мы с ним общаемся. Сказать, что есть более важные дела нельзя, ведь в этом и состоит наша работа. Расставлять какие-то приоритеты сложно. В нашей работе нет деталей и мелочей.

— Мы должны помогать людям. Любое обращение, человек, который к нам пришел, - он должен получить помощь. Все зависит от цели. Если цель помочь, значит, мы будем находить способы и варианты. Если цель формально проконсультировать, расписаться в собственной несостоятельности, тогда толку не будет. Иногда это даже в том, чтобы дать человеку выговориться и получить сочувствие и поддержку.

— За мной не очень много людей стоит - у нас всего 5 человек. Но я рада той команде, которая на сегодняшний день сложилась. У нас коллектив с женским лицом. С женщинами работать мне более комфортно, удобно. Это надежный тыл для меня. Это и профессионализм, и трудолюбие невероятное, трудоспособность, надежность. И очень важная составляющая - душевная, женщина абсолютно по-другому посмотрит на любой вопрос, касающийся семьи и ребенка.

— В своей работе мы исходим не из того, что сможем, а из того, что должны делать. Это сложно, мне иногда жалко сотрудников, которых я начинаю очень сильно нагружать. Объем большой, людей немного, очень много приходится перерабатывать, и в выходные. Я очень благодарна нашему коллективу. Если мы сидим до одиннадцати, то все вместе.

— Поэтому я очень дорожу каждым членом коллектива, если мы кого-то теряем - это очень заметно и значимо. Каждый специалист - уникален, мы абсолютные универсалы, и все вопросы, которые касающиеся жизнедеятельности ребенка - наши вопросы. Планируем расширяться, конечно, потому что планов очень много, желаний, чем заниматься, много, а для этого нужен человеческий ресурс. Будем просить расширения штатов.

— Наши доходы, в принципе, и не обсуждаются, мы четко сидим на той зарплате, которую нам платит государство. Здесь вариантов нет вообще никаких.

— Моя задача - вместе с моим небольшим аппаратом охватить, по возможности, всю республику. В прошлом году мы объехали 21 район. Один из планов - это направление деятельности существенно развивать. Больше половины республики в год проехать просто нереально: каждый район отрабатывается, к каждому визиту мы готовимся.

— В прошлом году начался создания моих помощников на местах. Пока что в половине районов появились общественные помощники, во второй половине - это вакантные должности, потому что пока мне не было предложено той кандидатуры, на которую я могла бы согласиться.

— Помощники - это люди, с которыми надо тесно работать, это сотрудники на общественных началах. Нужно сделать нашим отрядом на местах, на который мы можем рассчитывать, и который должен существенно повысить качество и охват нашей работы.

— К концу этого года мы хотим добиться реализации тех предложений, которые нами сделаны в докладе по итогам 2016 года. Мы представили его в Госсовете Татарстана, во все органы, которые должны ознакомиться, он разослан. Так, мы попросили рассмотреть вопрос о наделении Уполномоченного правом законодательной инициативы.