Проект «Антикоррупция» работает по следующему алогоритму:
— получение заявки;
— первичный анализ и отсечение тех дел, которые не входят в компетенцию проекта;
— сбор фактуры дела: сбор информации по делу, поиск материалов уголовного дела при их наличии, общение со свидетелями;
— подготовка метериалов для дела;
— подготовка обращения в противоохранительные органы: прокуратуру, следственный комитет, при необходимости налоговую инспекцию, аппарат президента, ФСБ и так далее.
Предпосылки основания проекта «Антикоррупция»: как показывает российская и, в частности, татарстанская практика, любое дело можно сдвинуть с мертвой точки, вызвав большой общественный резонанс. Вспомнить хотя бы громкое дело судьи Солдатова.
Другие примеры дел, которые вызвали широкий общественный резонанс в Татарстане:
По мнению Тимур Тимуршина, открытость процессов позволяет обществу обращать внимание на происходящие события в Республике. Конечно, федеральные каналы — это только один из инструментов, к которому не обязательно прибегать по каждому делу. Многие вопросы можно решать и на месте, главное, чтобы была реакция в обществе. В случаях с Точилкиным, Солдатовым и Руснаком дела стали громкими потому, что корень конфликта лежал именно в том самом расслоении общества.
Если говорить о борьбе с коррупцией в целом, то мировой опыт показывает, что успеха можно добиться только при наличии 2 элементов.
Первый элемент — к борьбе готово само общество, предъявляя так называемые «частные обвинения». К примеру, частное лицо пишет жалобу на качество конкретных городских дорог с просьбой разобраться в ситуации. Жалоба попадает в следственные органы, которые проводят следственные мероприятия: в каком объеме было финансирование на дороги, как расходовались средства, кто выступал заказчиком, исполнителем, подрядчиком и так далее.
Второй элемент — это готовность государства бороться с коррупцией.
Взять, к примеру, Сингапур, где правительство добилось впечатляющих результатов в борьбе с коррупцией. Стратегия борьбы ориентирована на минимизацию или исключение условий, создающих как стимул, так и возможность склонения личности к совершению коррумпированных действий. Тактика построена на применении целого комплекса административных и законодательных мер: упрощение бюрократических процедур, регламентация действий чиновников, строгий надзор над соблюдением высоких этических стандартов.
В Сингапуре был создан специальный государственный орган — Агентство по борьбе с коррупцией, директор которого подчиняется напрямую премьер-министру страны. Закон дал определение всех видов коррупции и регламентировал работу Агентства, наделив его особыми полномочиями. Сотрудники Агентства получили право задерживать потенциальных взяточников, проводить обыск у них в домах и на работе, проверять банковские счета и т.д. Граждане Сингапура могут обращаться с жалобами в Агентство на государственных служащих и требовать их наказания. Примерно такая же ситуация в Англии, Германии, США и в ряде других стран.
Или еще одно громкое дело, в котором главным фигурантом опять является чиновник — дело депутата Валиуллина, который является директором ООО «Тепловые сети» и депутатом совета муниципального образования «город Агрыз». Он подозревается в мошенничестве в особо крупном размере и злоупотреблении полномочиями, повлекшем тяжкие последствия. По версии следствия, в период с 2008 по 2013 годы Валиуллиным незаконно использовалась котельная по улице Ометова в Агрызе. Кроме того, в июле 2012 года подозреваемым не была произведена оплата за поставленный в котельную газ. Сумма долга в Агрызе составляла 38 млн. рублей. В настоящее время проводятся следственные действия, направленные на установление всех обстоятельств произошедшего.
Проблема в том, что все дела подобного масштаба проводятся за закрытыми дверями, пресса там не присутствует. Соответственно, информация до общества доходит очень ограниченно. К примеру, в апреле 2012 года на заседании совета при главе Татарстана по противодействию коррупции, руководитель МВД по РТ Асгат Сафаров, перед своей отставкой, озвучил имена тех высокопоставленных чиновников, кто с помощью родственников выстраивает схемы законного отъема денег у населения в сфере ЖКХ и строительства. На официальном же сайте президента РТ спич Сафарова изложили в двух фразах: «По результатам проведенных мероприятий в 2011-2012 годах выявлено 62 коммерческие организации, осуществляющие деятельность в сфере ЖКХ, которые подконтрольны должностным лицам различных уровней». Реакции властей до сих пор не последовало, и даже информацию, содержавшуюся в этом докладе, до общественности не довели.
О своем участие в проекте «Антикоррупция» уже заявили специалисты из разных областей: юристы, экономисты, программисты, журналисты… Эти люди готовы работать на общественных началах.
Коррупция, в широком смысле, это не взятки, это превышение должностных полномочий. Взятки сотрудникам ДПС (к примеру) не сопоставимы с масштабами «распилов» бюджета. Основная задача проекта «Антикоррупция» — борьба не с бытовыми случаями взятки, а с попытками чиновников относиться к своей работе, как к бизнесу, и смотреть на государственный карман, как на свой собственный.
Вот так выглядят большинство аудиторий одного из старейших университетов страны. По заявлению преподавателя факультета журналистики и социологии КФУ Искандера Ясавеева, его коллеги по кафедре в рамках программы развития университета больше года не могли приобрести несколько диктофонов для записи исследовательских интервью. Они прошли всю чрезвычайно громоздкую бюрократическую процедуру, но в итоге получили оригинальнейший ответ: «Средств нет».
Почему бы ректору не продать служебный внедорожник премиум-класса, приобрести вместо него простой и надежный бюджетный автомобиль, а на оставшиеся средства установить в нескольких десятках университетских аудиторий элементарные демонстрационные комплексы (интерактивная доска, стационарный мультимедийный проектор и жалюзи). Этих денег хватит на оборудование как минимум тридцати аудиторий (и, да, на приобретение нескольких диктофонов).
Тимур Тимуршин: « Бороться с коррупционной системой можно и нужно. Уже есть положительные тенденции, более того, внутри самой системы есть люди, которые готовы помогать и помогают. В республике уже создано достаточно много структур, которые должны бороться с коррупцией: профильные отделы в МВД и прокуратуре; антикоррупционный комитет; в Общественной палате появилась общественная приемная по вопросу противодействия коррупции и т.д. Проблема в том, что силовики зажаты со всех сторон политической конъюнктурой.
На одной из пресс-конференций глава Общественной палаты РТ Анатолий Фомин, рассказывая о борьбе с коррупцией в Татарстане, отметил, что, к примеру, уход с поста того или иного чиновника, может быть результатом антикоррупционной деятельности. Остается непонятным, почему антикоррупционные вопросы у нас решаются в закрытом режиме? Сейчас ситуация сложилась таким образом, что если чиновника-вора ловят, то у него есть 2 варианта: либо он откупается, либо уходит с поста, сохранив себе все то, что украл. Отсутствие привлечения общественного внимания к конкретным лицам, к этим персоналиям позволяет ворам заниматься своей незаконной деятельностью при минимальных рисках».
Тимур Тимуршин: «Возьмем для примера историю с ситуацией в поселке Кояшлы, которую раскопала эколог Неля Биктимирова. По ее данным, группа высокопоставленных чиновников, судей, депутатов и прочих VIP-персон незаконно получила земельные участки для строительства коттеджей в черте Казани. При этом городской бюджет недосчитался около 180 миллионов рублей. Это не единичный случай, по подобным «серым» схемам многие «слуги народа» приобрели себе землю. Естественно, это повод для проведения следственных мероприятий: как они купили эту землю? На какие доходы? И т.д. Земля должна быть возвращена государству, либо выкуплена по реальной стоимости. Но пока ничего этого не сделано. Если общественность не будет реагировать, то велика вероятность, что ничего не изменится».
Тимур Тимуршин: «Мы не ограничиваемся работой с обществом, по каждому кейсу я пишу обращения в правоохранительные органы, я пишу заявления уже и на эти органы, которые бездействуют, потому что хочу разобраться в их бездействии. Закон дает возможность влиять на ситуацию, а для того, чтобы это не было похоже на войну Дон Кихота c ветряными мельницами, нужно участие общества: во-первых, оно должно снабжать информацией о коррупции, во-вторых, должно поддерживать эту борьбу, а не ограничиваться «кухонными разговорами», как это делала советская интеллигенция. Если кого-то устраивает отдавать половину зарплаты на оплату ЖКХ, если хотят терпеть — не вопрос, пусть терпят, но кому они смогут потом смогут предъявить свои претензии? Сегодня каждый человек находится перед выбором: быть пассивным зрителем творящихся в стране бесчинств, или иметь право на честные отношения с государством».
