«Алиса в крови осталась в классе»: родители жертв рассказали о нападении на гимназию

Утром 11 мая 2021 года бывший ученик гимназии № 175, на тот момент 19-летний Ильназ Галявиев, вооружившись дробовиком, напал на учебное заведение. Погибли 9 человек: двое взрослых и семеро детей. 24 свидетеля этих событий получили ранения. Галявиева арестовали в тот же день. 

Тогда он заявлял: «Я — бог. Все остальные — мои рабы, и считаются „биомусором“. Все они должны делать, что я захочу». Галявиева сочли вменяемым. Он признал свою вину. Нападавшему предъявили обвинение по нескольким статьям Уголовного Кодекса от «Убийства» до «Незаконного изготовления взрывчатых веществ». 

«Он все кричал, что  „Бог“. Пусть тогда вернет нам детей»

Первым слово предоставили Муллануру Мустафину — сотруднику хозчасти гимназии, чудом  выжившему после ранения в голову. В день нападения перед ним оказался молодой человек в маске, на которой красными буквами было написано «Бог». 

«Я увидел, что он стреляет в сторону девушки, и сразу понял, с чем сталкиваюсь. Он не стал заходить через дверь, а сразу начал стрелять. Этим он и выиграл», — вспоминает Мустафин.

Галявиев выстрелил в Мустафина через дверь, ранив в живот. Прошел мимо, но решил добить жертву — выстрелил в голову. Теперь у Мустафина проблемы со слухом, пластина в черепе, приступы эпилепсии и третья группа инвалидности. Он помнит Галявиева еще учеником гимназии, с которым у него не было конфликтов.

В тот день Аниса Гарифуллина потеряла дочь Алису — она училась в 8 «А» классе, все погибшие дети были оттуда.

«Я всегда встречала дочь из школы. Я еще спросила: „Во сколько у тебя закончатся занятия?“ Она сказала, что в половину второго. Мы близко живем и где-то в 9:30 я услышала хлопок, даже внимания не обратила. Потом они друг за другам начались. Я смотрю в окно, а все люди бегут в сторону школы», — вспомнила женщина.

Гарифуллина добежала до ворот гимназии — дальше ее не пустили. Из класса вывели одноклассника Алисы. Он был весь белый. Женщина спрашивала  у него, где Алиса, но ребенок не знал. Позже родителей «отогнали» от школы, сказав, что та может взорваться.

«Я позвонила другой однокласснице, спросила где Алиса. А она сказала, что Алиса в крови осталась в классе», — вспоминает Гарифуллина.

Все истории семей, потерявших детей, похожи. Ничто не предвещало беды: подъем, завтрак, проводы в школу. Затем — шокирующие новости и их отрицание. У Рифата Нагимуллина в том же 8 «А» погибла дочка, а сын-третьеклассник спасся. У Фаниля Шайхутдинова — сын.

Мужчины вспоминают, как успокаивали жен. Говорили, что это учения или эвакуация. Все расставила на места фотография убитых детей, появившаяся в сети. По ней мужчины их и опознали. Гарифуллиной, как и другим родителям, пришлось пройти через морг и опознание. Через два дня прийти в этот класс — убирать кровь детей.

«Она сказала, что придет в половину второго. Смотрю на часы и жду уже полтора года. […] Галявиев все кричал, что он „Бог“. Пусть тогда вернет нам детей, нам больше ничего не надо», — сказала Гарифуллина.

На первом заседании Ильдар Волков — отец погибшего Амира — требовал смертной казни для Галявиева. На этом — воспоминал: семья проснулась, позавтракала, он отвез детей в школу и поехал на работу. Коллеги рассказали ему, что в СМИ появилась информация о нападении на гимназию. 

Волков позвонил жене и поехал в школу — территория была перекрыта. Где находятся их двое детей никто не знал. Вскоре родители нашли младшую дочь и отправили ее домой. Сына пришлось искать в ДРКБ, но в списках его не оказалось. Один из учеников рассказал родителям, что Амир погиб. Полиция, морг, опознание.

«Он почти сразу умер, опустил голову и лег»

Зарипова Алина - мама погибшего восьмиклассника — работала в гимназии учителем родного языка. Она рассказала, что обычно приезжала с сыном в школу к 7 часам утра. Они поднимались в ее 312-й кабинет, мальчик переодевался и уходил в свой 310-й. В тот день все было как обычно.

«Его последние слова были: „Пока, мам“», — вспоминала Зарипова.

У самого педагога первых уроков не было. Она сидела на задней парте в своем классе, проверяла проекты учеников, отмечала отсутствующих. Спустилась, чтобы подать заявку на обед.

«Где-то в 9:25 поднялась обратно в кабинет и почти сразу по радио услышала — директор делает объявление. Объявление было необычное. Она почти кричала: „Всем оставаться в кабинетах, детей в коридор не пускаем! Срочно всем в кабинеты“», — рассказывала Зарипова.

В ее классе шел урок истории. Женщина сразу закрыла двери на ключ. Следом тревожное сообщение пришло в мессенджерах. Дети были напуганы. Но класс находился на третьем этаже — они до последнего не понимали, что происходит.

«Я говорила, что все будет хорошо. Мы отошли подальше от двери, в переднюю часть кабинета и услышали взрывы. Некоторые дети спрятались под учительский стол, под парты, кто-то начал плакать. Я успокаивала. У меня с собой был только глицин. Потом началась стрельба», — говорила Зарипова

Криков детей из соседнего кабинета она не слышала. Лишь шум со спортивной площадки, куда выбегали испуганные школьники. Ее класс сидел на полу. В дверь начали ломиться. Зарипова открыла дверь только после звонка директора гимназии. За ней стояли спасатели и полиция.

Выводя детей из помещения, она заметила, что дверь кабинета, где был ее сын, открыта. Женщина подумала, что его эвакуировали раньше — значит, мальчик должен быть на улице. За школой учительницу встретили родители, и она начала «раздавать» детей, параллельно высматривая класс своего сына. 

«Звоню сыну — недоступен», — вспоминала Зарипова. Она искала мальчика вместе с мужем, пока они не встретили его одноклассницу. На вопросы родителей она ответила, что мальчик «лежал в кабинете с закрытыми глазами». Но семья продолжала верить, что ребенок жив.

Уже в РКБ они увидели фотографию с телами детей. Но и после этого Зарипова надеялась, что ее сын просто ранен. «Мне говорят: шестерых погибших в 310-м кабинете уже опознали, одного не смогли. Показывают фотографию мальчика, я говорю: „Это не мой сын“», — говорит женщина.

Во время опознания произошла ошибка: погибшему ребенку дали другую фамилию. В морге опознавать сына Зариповым пришлось по частям фотографий: сначала одежда, потом лицо, потом тело. «Мне потом одноклассники сказали — он почти сразу умер, опустил голову и лег», — вспоминала мама.

На суде выяснилось, что Галявиев пошел в первый класс 175 гимназии в 2006 году. Тогда же, когда Зарипова устроилась работать в школу учителем. Преступник был одноклассником ее старшей дочери.

Что произошло в гимназии № 175

Прокурор Татарстана Илдус Нафиков зачитал обвинение, содержащее подробности рокового дня. План нападения у Галявиева возник давно: как минимум в феврале 2021 года. 

Зимой через портал Госуслуг он оставил заявление на получение оружия в комитет по биоресурсам. Тогда же прошел медкомиссию в наркологическом диспансере и получил необходимое разрешение. Галявиев закончил курсы по стрельбе, купил оружейный сейф, охотничье гладкоствольное оружие и 600 патронов разного калибра.

В феврале Галявиев скачал в интернете инструкцию по изготовлению взрывчатки, закупился необходимым в обычных магазинах. И у себя в квартире сделал устройства, приближенные к «осколочным минам». 

За 7 дней до нападения он поделился планами Галявиев в Telegram-канале «Бог». В первый раз он пришел к гимназии утром 6 мая — школа была закрыта на праздники, план пришлось отложить. Галявиев вернулся 11 мая в 7:46. Убедился, что нет вооруженной охраны. Вернулся домой: взял нож, взрывчатку, оружие и 505 патронов. 

В 9:24 Галявиев встретил на крыльце школы девушку и трижды выстрелил в нее. Ранил в шею и голову, но она выжила. Расстреляв Мустафина, он начал картечью стрелять по учителям в холле. Промахнулся. Учительница начальных классов Венера Айзатова скончалась на месте от выстрела в голову.

Бомбу Галявиев заложил на первом этаже: пытался взорвать два кабинета, в которых учились младшеклассники. Взрыв разрушил часть конструкций, но никто не пострадал — бомба была собрана неправильно.

На втором этаже Галявиев картечью выстрелил из ружья в голову учительнице английского языка Эльвире Игнатьевой. Женщина скончалась на месте. Заметив в окно детей на спортивной площадке, он начал палить по ним, ранив пять человек — их спасли медики.

В 9:27 Галявиев поднялся на третий этаж. Он зашел в кабинет 310, где находились 22 человека, и начал стрелять по ученикам 8 «А» класса. Родители до сих пор не понимают, как дверь осталась открыта. Выпустив 20 патронов, целясь в головы, шеи, грудь, спины и живот, Галявиев пошел дальше. На месте погибли 7 детей.

Двое раненых ребят выпрыгнули из окна третьего этажа. В кого-то Галявиев не попал, а кого-то спасли медики. Нападавшего остановили сотрудники правоохранительных органов. Следствие посчитало, что он покушался на убийство еще 655 лиц — 12 взрослых и 643 детей.

Судебный процесс начался на прошлой неделе. Его приостановили из-за неявки адвоката Галявиева Алексея Васильева. Кто его нанял, выяснить не удалось. Теперь у нападавшего остался только государственный защитник Руслан Нуриахметов. От услуг остальных он отказался.

Сам Галявиев просил закрыть процесс от СМИ. «Хочу отметить, что факт наличия СМИ может ограничивать людей в даче показаний и заявлении ходатайств. Также это моя личная просьба», — сказал он. Нафиков выступил за частичное ограничение. Суд поддержал эту позицию.

До финальной точки в деле Галявиева еще далеко. Судья пообещал участникам процесса плотный график работы — не менее трех заседаний в неделю. Ближайшее назначено на 17 ноября.