Почему в России не доверяют психологам

В последние годы в Татарстане наблюдается заметный рост числа молодых людей, обращающихся к психологам. Сами специалисты видят в этом только положительное — молодежь стала более осознанно относиться к своему ментальному здоровью. Однако в обществе до сих пор бытует мнение, что поход к, как их скептически называют, «мозгоправам» — это удар по своей репутации. Взрослое поколение, которое не привыкло обращаться за помощью, высмеивают молодежь, обвиняя их в «чрезмерной нежности» и «тонкой душевной организации».

В чем причина такой реакции — узнавали у психологов.

От упадка энергии до потери смысла жизни: кто идет к психологу

Интерес к самоанализу у молодежи подтверждает практикующий психолог Владислав Комаров. Среди его клиентов абсолютное большинство людей младше 35 лет. Это поколение отличается как от более старшего, так и от более младшего: рожденные в 80-х и начале 90-х дети были предоставлены самовоспитанию гораздо больше, чем, например, современные дети и дети 2000-х.

Психолог Юлия Воронова говорит: молодежь, которая родилась в нулевые всё чаще занимается саморефлексией, во-первых, из-за достатка, а во-вторых, от масштабного информационного потока, прямого доступа к информации на любую тему, в том числе психологии.

Самый популярный запрос среди этого поколения — потеря самоидентификации, поиск идей для самореализации, упадок энергии, отсутствие мотивации, веры в достижимость собственных целей, панические атаки, нарушение памяти, внимания и мышления.

«Редко, но всё же люди обращаются в состоянии потери смысла жизни», — говорит психолог Олег Долгицкий.

Скепсис родом из 90-х: почему работа с психологом порицается

В России закрепилось представление, что старшие поколения благодаря опыту преодоления различных кризисов более стрессоустойчивые и сильные, чем представители поколений Y и Z. Оттого и к врачевателям душ не они обращаются — за ненадобностью.

«Поколение, которое родилось в 70-80-е, просто не успевало „думать о себе“. Приходилось много работать, фактически выживать, чтобы прокормить себя и семью. Были непростые 90-е с тотальным дефицитом всего. Куда уж там было думать о душе…», — говорит Воронова.

Отношение этих людей к специалистам сейчас не может быть полностью охарактеризовано как скептическое, настоящие недоверие явно выражалось в 1990-е годы. В то время на телевидении светились только два российских психолога: Анатолий Кашпировский, что «лечил» людей через экран, и Аллан Чумак, который называл себя экстрасенсом.

Сегодня психологи повсюду — на телеканалах, в СМИ и в интернете. Скепсис утих, но вскрылась другая проблема: многие люди укоренили в своем сознании представление о психологе как об «опасной» личности — что-то вроде врача. По словам специалиста Андрея Смирнова, суть проблемы была в том, что его коллег часто путали с психиатром по созвучию слов.

«Был страх, что если обратиться к такому специалисту, то обязательно „запишут в психи“ и поставят на учет в ПНД. Подобные опасения полностью лишены оснований, так как психолог не работает с пациентами психиатрических клиник, а исключительно с людьми со здоровой психикой и адекватным мышлением», — говорит эксперт.

По старинке люди могут обращаться к друзьям и подругам за советами, самостоятельно читать какую-то литературу либо заглушать проблему алкоголем со всеми вытекающими негативными последствиями, добавляет Смирнов.

«Поработай — все пройдет»: правда ли, что труд — бесплатный псхолог

Возвращаясь к республиканской статистике обращений к психологам, повторим: решение молодых людей разобраться в проблеме вместе со специалистом до сих пор не поддерживается со стороны «более взрослых» взрослых. На этот счет у них есть свой эффективный метод — работа.

«Совковое „поработай — все пройдет“ — прекрасный инструмент, особенно для поколения выросших в советах. Тогда, в тех обстоятельствах и с теми людьми, именно так и было. Можно сказать, что и сейчас половина запросов к психологам формируется от избытка свободного времени и потока информации о проблемах, которые чудодейственным образом решаются за одно посещение помогающего специалиста. Но это не так», — говорит Комаров.

По словам Вороновой, такой подход, уже не действует. Он не работал и раньше, однако других вариантов не оставалось.

«Только заглушать свои внутренние проблемы и чувства большим количеством работы. Безработные заглушали бутылкой. Поэтому люди попросту отмахивались от своего внутреннего мира», — отмечает эксперт.

В этом убежден и Смирнов: «само по себе» ничего пройдет, но может закончиться трагедией вплоть до суицида и других непоправимых последствий — в советские времена такое случалось нередко, считает он.

По мнению Долгицкого совет «просто поработать» имеет и финансовую составляющую. Стоимость одной консультации психолога в среднем диапазоне варьируется от 2,5 до 3 тысяч рублей. А работа, с одной стороны, приносит деньги, а с другой — позволяет отвлечься от 70% психологических проблем.

«Поэтому в 70% случаев заявление верное и финансово обоснованное. Остальные 30% проблем, из-за которых есть основания брать больничный и идти в ПНД, встречаются реже», — говорит Долгицкий.

Раньше было лучше?

По словам Комарова, проблемы существовали всегда, культура советского времени отражает это как ничто другое: комедии Гайдая, выставки, телевизионные передачи были наполнены проблемами. Но накал страстей, трагизм и открытость были гораздо меньшими. Долгицкий же считает, что таких времен, как сейчас, на планете ещё не было.

«Мы впервые сталкиваемся с серьезнейшим мировым кризисом, который влияет буквально на каждого человека. В мире одновременно идет несколько военных конфликтов, и их число, скорее всего, будет расти, идёт финансовый кризис, логистический кризис, а впереди маячит экологический кризис. Таких условий в мире раньше не было, и о таком количестве проблем люди раньше не говорили», — говорит он.

Вердикт экспертов неутешительный: мнение, что обращаться за помощью к психологам — зазорно, не искоренится.

«Локальные заявление о том, что обращаться к психологам нормально, — не помогут. Пока цена за консультацию у нас 2,5 — 3 тысячи рублей, а количество психологов едва доходит до 200 тысяч человек в России, эта социальная установка так и будет сохраняться», — заключил Долгицкий.