‍ Историческим событием стало слияние «СИБУРа» и «ТАИФа»: фактически главный актив клана Шаймиева перешел под контроль «СИБУРа» в рамках создания объединенной компании. В ведении группы остаются нефтеперерабатывающий завод «ТАИФ-НК», сеть автозаправок и другой непрофильный бизнес, в том числе производство стройматериалов, авиация, издание «Реальное время». Несмотря на это, по словам собеседников Inkazan, передача активов рассматривается как потеря, отчасти сравнимая с потерей «Башнефти» соседней республикой.

Впрочем, сделка была ожидаемой — о том, что компанию готовят к продаже на условиях сохранения части контроля за активами Inkazan писал в аналогичном спецпроекте в 2020 году. Тогда на это указывал кризис управления в «ТАИФе»: старые менеджеры уже не могли руководить структурой, новые этому еще не научились. В то же время часть топ-менеджеров компании перешли в «СИБУР», например, Тимур Шигабутдинов и Руслан Гиззатулин. Часть «старожилов» остались курировать активы в Татарстане.

С одной стороны, выходцы из «ТАИФа» оказались в одной команде с сильнейшим лоббистом, основным акционером «СИБУРа» Леонидом Михельсоном. С другой, неизвестно, смогут ли они реализовать появившийся потенциал. Тем более что рынок создал необходимые для развития условия: в 2021 году мировые цены на нефть и нефтепродукты превысили досковидные значения, однако в начале декабря снова рухнули.

Однако «ТАИФ» позволял клану Шаймиева присутствовать в инфоповестке, этого группа лишилась, равно как и возможности ее формирования. Одновременно для клана закончилась еще одна большая история — республиканского фонда «Возрождение», занимавшегося реставрацией памятников. Его, например, покинул сам Шаймиев. Пока строительство Соборной мечети в Казани подвешено, у группы нет масштабных проектов для пиара.

К тому же законопроект Клишаса-Крашенинникова фактически нивелировал все завоевания Шаймиева в 90-е, «обнулив» его заслуги в получении Татарстаном суверенитета. Поэтому неясно, какие политические постулаты теперь должен защищать клан первого президента республики. Это значительный удар по клану.

Кризис управления и, как следствие, слияние «СИБУРа» и «ТАИФа» — определенно сильный имиджевый удар по клану Шаймиева. В то же время, учитывая, что сделка — это часть плана по созданию глобального лидера нефтехимии, группа может усилить свои позиции. Вопрос только в том, смогут ли ее представители договориться с «СИБУРом». 

Уже запланирована реализация масштабных проектов в Татарстане, например, строительство  газоперерабатывающего завода. Но нельзя забывать, что один из основных рисков для этой отрасли в 2022 году — нестабильность цен. На котировки может повлиять ситуация с коронавирусом и регуляторная политика государства, угроза иностранных санкций.

В 2022 году клану Шаймиева придется решить еще один важный вопрос: куда вложить деньги, полученные в результате сделки с «СИБУРом». От того, как ими распорядятся выгодоприобретатели, во многом будет зависеть будущее всего клана и, возможно, его сохранение как целостной группы.

Негативное влияние на клан будет оказывать и выпадение из инфоповестки Татарстана. Поэтому многое будет зависеть от того, как группа инвестирует полученные деньги — скорее всего, это должен быть крупный проект, позволяющий клану закрепиться в повестке с перспективой на годы вперед.
‍
Советник гендиректора «ТАИФа» Альберт Шигабутдинов заявлял, что инвестировать будут в сферы деятельности с рентабельностью не менее 20%: нефтехимию, химию, финансовый рынок и рынок ценных бумаг. Эксперты отмечают, что даже при желании группы вывести деньги за границу, сделать это вряд ли удастся.

При сравнении положения дел внутри клана Минниханова в 2020 и 2021 году в глаза бросается стабильность: состав группы практически не изменился, как и расположение сил. Стоит отметить явное усиление Валерия Сорокина и уменьшение влияния семьи Миннахметовых. Что, впрочем, является логическим итогом после смерти самого яркого представителя фамилии — Ирека Миннахметова.

Он скончался после ухода с должности главы АО «Татспиртпром», произошедшего после конфликта с Сорокиным из-за строительства пивного завода «Белый Кремль». Сын друга главы региона Джаудата Миннахметова, он руководил АО «Татмедиа», фактически занимая министерский пост, работал в «Татспиртпроме», при нем пережившем модернизацию. Семейный бизнес Миннахметовых охватывает в том числе сферы общепита, девеломпента.

С переходом теперь уже экс-министра строительства Татарстана Ирека Файзуллина на аналогичную должность в российском кабинете министров усилилось «строительное лобби» республики на федеральном уровне. Регион, не дождавшийся высокоскоростной магистрали «Москва-Казань», фактически получил проходящую по этому же маршруту дорогу и еще один мост через Волгу — один из важнейших инфраструктурных проектов последних лет.

На фоне роста влияния в строительной отрасли Татарстан теряет статус одного из главных спортивных регионов. Так, проведение первых Игр стран СНГ осталось незамеченным не только на федеральном, но и на региональном уровне. Очевидно, что достигнуть размаха Универсиады или хотя бы FINA-2015 в ближайшее время не удастся. А надежды на проведение Олимпиады остаются иллюзорными.

В 2021 году Татарстан стал центром громкой трагедии — стрельбы в казанской гимназии № 175. Однако в федеральном центре признают, что такое событие нельзя предугадать, поэтому произошедшее не отразилось на клане Минниханова негативно. В то же время в самой республике констатируют: денег на обеспечение достаточного уровня безопасности в образовательных учреждениях нет, а от Москвы их ждать не приходится.

Параллельно этому Татарстан не раз подвергался критике федерального центра за низкие темпы вакцинации населения от коронавируса, влияющие на статистику заболеваемости. Не исключено, что именно это стало причиной проведения в регионе эксперимента по доступу в общественный транспорт по QR-кодам. Опыт «принявшей на себя удар» республики мог быть масштабирован на всю страну.

Регион помог Москве и с выборами в Госдуму, предоставив возможность занять кресла парламента трем «парашютистам» — Руслану Гаджиеву, Максиму Топилину, Елене Ямпольской — и обеспечив высокий процент поддержки партии власти. Новый созыв Думы начал работу с укрепления вертикали власти в стране — законопроекта Клишаса-Крашенинникова, лишающего Татарстан «президента» и остатков суверенитета, полученного в 1990-е годы.

Законодательная инициатива стала причиной противостояния Татарстана и федерального центра, в первую очередь больно ударив по интересам клана Минниханова. Несмотря на публичный демарш Госсовета региона и части представителей республики в Госдуме, фактически битва за «президента» проиграна. С другой стороны, законопроект дает клану Минниханова свои преференции — «обнуление» сроков главы региона.

Однако по-настоящему ударить по клану может не столько законопроект Клишаса-Крашенинникова, сколько возможный провал в авиационной отрасли. То, сможет ли КАПО им. Горбунова реализовать проект выпуска стратегического бомбардировщика Ту-160 по заданию президента России Владимира Путина. Вопросы есть и к строительству Равилем Зиганшиным, за которого якобы поручались региональные власти, космодрома «Восточный».

2022 год пройдет под эгидой переименования глав регионов и внедрения в жизнь положений законопроекта Клишаса-Крашенникова, что станет раздражающим фактором для клана Минниханова. Основной его задачей будет необходимость не испортить отношения с федеральным центром: учитывая дефицитный бюджет региона-донора, возможно, придется поднапрячься в поиске денег, а в условиях коронакризиса и возможных зарубежных санкций их наверняка придется выбивать с еще большими усилиями.

На 2022 год не запланировано завершение крупных инфраструктурных проектов, нет и масштабных политических событий, как, например, выборов. Что играет на руку клану Минниханова — в последние годы республике приходилось натягивать нужные результаты в условиях напряженной политической и социальной ситуации. В то же время ожидается крупное репутационное событие — юбилей принятия ислама Волжской Булгарией. И реакция федеральной власти на него во многом определит положение клана в будущем.

Решение команды Метшина провести кадровые перестановки в исполкоме Казани дало положительные плоды: с приходом экс-главы комитета по транспорту Айдара Абдулхакова в МУП «Метроэлектротранс» предприятию удалось частично решить проблему безопасности движения трамваев. Однако эта капля в море, тянущем клан Метшина вниз: проблем нехватки инфраструктуры в городских поселках, изношенности коммунальных сетей, переполненности свалок.

Их решение зависит, скорее, от клана Минниханова, чем от возможностей группы Метшина: деньги на инфраструктуру придется просить у федерального центра, сроки строительства мусоросжигательного завода клану Метшина также неподвластны. Из-за нехватки финансирования «тормозит» и строительство второй ветки метро, что не добавляет очков группе. В это время градоначальник фокусируется на городских стройках и международных конкурсах, к ним приуроченным.

В 2022 году клану Метшина придется бороться со все нарастающей в городе социальной напряженностью. Причем ее уровень будет прямо пропорционален объему финансирования, которое удастся направить на решение проблем, которые слишком долго затягивали и маскировали. Невооруженным глазом заметно, что городская администрация старается фокусироваться на положительном значении масштабных строек, например, Большого Казанского кольца. Но в условиях нехватки финансирования делать это будет все сложнее.

Казань привыкла жить на широкую ногу. Но все идет к тому, что объем вливаний в город будет сокращаться — отгремели крупные праздники и спортивные события. В этих условиях клану Метшина, весьма вероятно, придется сосредоточиться на развитии малого и среднего бизнеса, чтобы повысить собираемость налогов и возложить на него часть ответственности за развитие города. Для этого придется справиться с проблемой оттока бизнесменов из столицы Татарстана. Ставка на туристов тоже станет вызовом.

В перспективе группе придется выстраивать хорошие отношения с кланом Минниханова. С одной стороны, это поможет привлечь деньги на решение городских проблем. С другой, сближение является политической необходимостью - об этом свидетельствует законопроект Клишаса-Крашенинникова 2.0, предполагающий, что глава региона сможет вынести мэру предупреждение, объявить выговор или уволить.

*Входит в перечень общественных и религиозных объединений, деятельность которых приостановлена в связи с осуществлением ими экстремистской деятельности

‍ Силовики — крайне разрозненная группа, раздираемая исторически сложившимися внутренними противостояниями, например, по линии «прокуратура-следком». Однако ее представителей объединяет несколько факторов, среди них — максимальная непубличность и представительство интересов Москвы в Татарстане. Стоит отметить, что если назначение главы регионального МВД Артема Хохорина так или иначе согласовывалось с руководством региона, а прокурор Илдус Нафиков является выходцем из республики, главы УФСБ и следкома были утверждены без учета мнения власти Татарстана.

Являясь глазами и руками федерального центра в республике, сама группа силовиков не инициирует громких скандалов или дел — такие решения принимаются «сверху». Однако они постепенно «забирают» у региональной власти сферы влияния, например, в части расследования коррупционных преступлений — ранее выявление таких фактов находилось под руководством специального управления в аппарате главы Татарстана. В свою очередь, у властей есть вопросы к нерасторопности отдельных ведомств, например, в части борьбы МВД с подростковой преступностью. Это может свидетельствовать об ухудшении отношений между силовиками и республиканской властью.

В негативном ключе год прошел для республиканского следкома: начиная от скандального случая кражи сейфа из здания ведомства, заканчивая требованием главы федерального ведомства Александра Бастрыкина реанимировать расследование «глухих» уголовных дел. Прокуратура начала наступление на Всетатарский общественный центр, с ее подачи он признан экстремистской организацией. Это стало логичным продолжением «языкового конфликта» Татарстана и федерального центра, в результате которого изучение второго государственного языка в школах перестало быть обязательным.

Внимание к ВТОЦ носит куда более глубокий характер: национальное движение, в 1990-е годы использовавшееся местной властью для «устрашения» российского правительства в борьбе суверенитет, не вписывается в государство с крепкой вертикалью власти. Руководство Татарстана, впрочем, не выступает в защиту организации, очевидно, понимая, что в существующих реалиях от нее можно получить больше минусов, чем плюсов.

В то время как влияние традиционных татарстанских кланов ослабевает, позиции группы силовиков усиливаются. Впрочем, здесь речь идет не о конкретных лицах, а о росте влияния федерального центра в регионе, так как силовики выполняют указания сверху. Захочет ли кто-то из них воспользоваться ситуацией, чтобы войти в ранее закрытые для них бизнес-структуры, или проявить инициативу в рамках рабочих обязанностей. Вопрос спорный. С одной стороны, недавно назначенные силовики могут на это пойти. С другой стороны, те, кто работает в республике давно, успели обзавестись связями и обязательствами - теперь им приходится лавировать между федеральным центром и региональными группами влияния. 2022 год покажет, как повернется ситуация.