Благородство по-татарстански. Часть вторая: а было ли спасение ТФБ

Сегодня процесс прошел без эксцессов. Пришедшие вкладчики ТФБ не стали словесно линчевать Мусина. Да и в этот раз, по сравнению со слушанием 10 сентября, заседание прошло в самом большом зале Вахитовского суда - места хватило всем.

Буквально за полчаса прокуроры закончили оглашать обвинительное заключение, чтение которого, по сути, затянулось на три дня. После этого суд обратился к самому Мусину, чтобы узнать его мнение.

«Обвинение мне понятно. Вину признаю частично, такие события имели место быть. Но квалификацию я сам вижу по-другому и готов в процессе суда дать свои объяснения», – заявил сам экс-предправления.

Мусин обвиняется в шести эпизодах злоупотребления своими полномочиями, а сумма ущерба превысила 53 млрд рублей.

Сегодня же в суде допросили одного из трех потерпевших – представителя ЦБ, начальника юридического отдела отделения национального банка по РТ Волго-Вятского главного управления Центробанка России Ильдара Абдуллина. Он, в частности, подробней рассказал о схеме Мусина по «спасению» НКНХ.

Как ранее сообщал Inkazan, ПАО «Казаньоргсинтез» (КОС) внесло в ТФБ в 2016 году 4 млрд рублей в виде субординированного депозита. Как пояснил Абдуллин, эта форма подразумевает, что КОС сможет забрать деньги только в случае банкротства банка и то, в самую последнюю очередь. По сути деньги «Оргсинтеза» были вливанием с целью оздоровления банка.

Затем в 2017 году стало известно, что ГК «ТАИФ» согласилась стать стратегическим инвестором ТФБ, а КОС входит в состав группы компаний. Кроме того, эта структура с госучастием, поэтому не удивительно что именно «ТАИФ» вызвался спасать республиканский банк.

После того, как КОС внес деньги в банк в 2016 году, НКНХ обращается в ТФБ за кредитом на сумму 4 млрд рублей. Банк же обращение одобряет, имея на руках деньги от КОСа, и обращается в ЦБ за кредитом, заявляя, что в случае чего сможет прикрыться своим активом в виде кредита НКНХ.

Параллельно же, в один день с одобрением кредита НКНХ, а именно 18 июля 2016 года, Мусин начинает проворачивать ту самую схему – цепочку из передачи прав, в которой фигурирует и ООО «Сувар девелопмент» Андрея Мочалова и ООО «Новая нефтехимия», контролируемая самим Мусиным.

После всех этих пертурбаций оказывается, что отдать кредит в 4 млрд рублей и проценты по нему вместо НКНХ должна «Новая нефтехимия» Мусина. Однако цепочка договоров может вступить в силу только в двух случаях: либо в июле 2018 года, либо, когда баланс ТФБ опустится до 4,5%.

ЦБ, ничего не подозревая о том, что должником может стать «Новая нефтехимия» вместо НКНХ, выдает ТФБ кредит в 3,1 млрд рублей. По словам Абдуллина, на данный момент по этому огромному кредиту возвращены «незначительные» 35 млн рублей.

Также представитель ЦБ заявил, что регулятор не стал бы выдавать ТФБ кредит под такой неликвидный актив, как долг «Новой нефтехимии», и что Мусин прекрасно это осознавал, как человек, который долгое время работает в этой сфере.

По версии следствия, 9 декабря 2016 года Мусин, видя, что в скором времени ТФБ станет банкротом и в банк придет конкурсный управляющий, который потребует вернуть все долги, отправил в НКНХ письмо, в котором сообщил, что баланс кредитной организации опустился до 4,5%. Это дало старт всей цепочке договоров, и вместо предприятия должником стала фирма Мусина.

На данный момент Агентство по страхованию вкладов (АСВ) продолжает судиться с НКНХ, чтобы вернуть предприятие в статус должника.

«На сегодня, пока, решения арбитражных судов не в нашу пользу. Они считают, что эти сделки действительны. На сегодня Банк России имеет обеспечение в виде прав требований не к “Нижнекамскнефтехиму”, а к “Новой нефтехимии”, то есть то, что нам не надо. Вопрос находится на рассмотрении в суде Верховном Российской Федерации. Но на сегодня, пока, решения не в нашу пользу. Сделка оспаривается», – заявил Абдуллин.

Таким образом, на данный момент НКНХ не должен ни ТФБ, ни ЦБ за кредит «Татфондбанка». Вместо него должником в обоих случаях числится «Новая нефтехимия», которая сейчас в статусе банкрота.

«Определенно были какие-то интересы. Но какие интересы – корыстные или нет, я не знаю», – сказал представитель ЦБ.

В этот момент в зале раздался голос одной из вкладчиц ТФБ: «Жажда наживы».

«Фактически, денежные средства до “Новой нефтехимии” не дошли. Эти денежные средства были перечислены “Нижнекамскнефтехимом” в пользу ПАО “Казаньоргсинтез”. “Новая нефтехимия” этих денег не видела. “Новая нефтехимия” дала ответное, скажем так, письмо в “Нижнекамскнефтехим” о том, чтобы деньги были перечислены не “Новой нефтехимии”, а в “Казаньоргсинтез”, – заявил Абдуллин.

Исходя из слов потерпевшего, получается, что КОС внес деньги и в короткий срок получил их обратно, но уже от НКНХ с помощью структуры Мусина. Тогда о каком оздоровлении банка может идти речь?