Лагерь — это та же самая армия: летний буллинг в Татарстане

С травлей в школе так или иначе сталкивалось большинство учеников. Зачастую эта проблема замалчивается. В январе этого года в пресс-службе министерства образования РТ Inkazan, сообщили, что статистики случаев буллинга у ведомства нет. По данным исследования психологического климата в казанских школах 2018 года, 11-16% детей хотели бы перейти на домашнее обучение из-за травли. В Татарстане дети стали чаще отказываться от их посещения, признал министр образования РТ Рафис Бурганов.

Очередной учебный год закончился — в разгаре сезон летних лагерей, которые позволяют родителям занять детей на долгий период каникул. По словам Рамиля Гарифуллина, кандидата психологических наук, доцента, Института психологии и образования КФУ, буллинг есть и в летних лагерях. В пресс-службе минобразования РТ Inkazan заявили, что в их ведомстве есть лагеря для одаренных детей, воспитанников детских домов и коррекционных школ. Однако на вопрос о поступлении жалоб на травлю воспитанников не ответили.

«Родительское сообщество Татарстана» провело опрос в своей группе «ВКонтакте», поинтересовавшись у пользователей, сталкивались ли они или их дети с травлей в детских лагерях. За 10 дней в нем приняли участие 45 человек. 15 из них ответили «да», 9 человек выбрали вариант «лично меня (моих детей) не травили, а вот видеть, как травят других, приходилось». 21 участник опроса заявил, что с такими фактами не сталкивался. Психологи уверены: буллинг — явление возрастное, когда ребенок осознает себя через противопоставление другим.

В школе или летнем лагере, где дети собраны вместе, травля возникает довольно часто. Зачастую дети сплачиваются против кого-то. Гарифуллин заявил, что буллинг в детских лагерях — это система, состоящая из жертвы, организатора, семьи, откуда приходят обе стороны, и воспитателей. «Лагерь — замкнутая система, в ней есть свои роли. От школьного буллинга травля в лагерях отличается тем, что в школе дети расходятся по домам и хотя бы там ребенок отдыхает, а здесь он непрерывно страдает, ему не дают спать, ему негде спрятаться», — сказал он.

По словам психолога, обычно травлю организует человек с проблемами в семье. Так он защищается от личных проблем и «подпитывается» от реакции жертвы. Тот, кто страдает, бывает пассивным, в большинстве случаев терпит насилие дома. Однако семья должна поддерживать детей. «Все родители проходили через это. Любой папа служил в армии и был жертвой армейского буллинга — дедовщины. Лагерь — эта та же самая армия, поэтому лагерный буллинг похож на армейский. И отец должен сопереживать, своему ребенку», — заявил Гарифуллин.

Жертва буллинга зачастую имеет какие-то дефекты: речевые, внешностные, дефекты роста — эти дети входят в группу риска, за которой должен внимательнее следить педагог. По мнению психолога, воспитатели в детских лагерях являются неотъемлемой частью системы травли: они либо пустили ситуацию на самотек, либо специально используют это в своей работе. Сегодня большинство летних лагерей Татарстана находятся в ведении министерства по делам молодежи РТ.

В пресс-службе ведомства Inkazan сообщили, что не получали жалоб на буллинг в лагерях. В республике реализуются программы летнего отдыха разной направленности — с учетом интересов, способностей и особенностей детей. Это позволяет говорить об их полной занятости в течение дня под контролем взрослых, рассказали в министерстве. Работу с педагогами проводят как перед летним сезоном, так и во время функционирования лагерей. Взрослым рассказывают, как распознать травлю в детском коллективе, способы предотвращения и решения проблемы.

«Вожатые, педагоги создают микроклимат в отряде, выстраивают доверительные отношения с детьми. В лагерях проводятся мероприятия, направленные на командообразование, сплочение, воспитание терпимости, толерантного отношения. Дети, имеющие особенности берутся на личный контроль педагогического состава. Для выявления ситуаций с детьми проводятся анонимные анкеты, индивидуальные беседы», — сообщили в пресс-службе. В лагерях организована работа педагогов-психологов с детьми из «группы риска».

Гарифуллин напомнил, что исследование психологического климата в казанских школах показало: несмотря на то, что учителя отчитываются, об отсутствии буллинга в школах, это не так. «Якобы у них есть некоторые мероприятия, которые должны быть профилактикой. А глубже начинаешь копать, оказывается, что это показуха. В Казани этой показухи много, надо это признать», — заявил психолог. Зачастую ребенок остается с проблемой травли один на один. Ключевыми являются первые три дня в новом коллективе, когда ему нужно занять правильную позицию.

«Ребенку нужно себя поставить. Вовремя дается отпор: словесный, физический, вербальный, невербальный. Если не удалось дать отпор и проблема усугубляется, то нужно это озвучить среди всей группы: педагог и отряд должны знать. Ситуацию необходимо обсудить, и каждый член отряда должен выразить свое мнение по отношению к происходящему», — рассказал Гарифуллин. При этом дискуссию с отрядом должен вести педагог. Главная задача которого, по мнению психолога, подходить к этому не воспринимать это как формальность.

Если и это не помогло решить проблему, то информация должна выходить за пределы лагеря и отряда. Гарифуллин уверен: говорить, что буллинг это плохо — нельзя. По его словам, это объективный процесс, который происходит в детских социальных группах во всем мире. Психолог также не советует родителям спешить изолировать ребенка иначе он «перестанет развиваться» как член социума. Изоляция нужна, когда ситуация опасна для жизни ребенка.

«Такие случаи есть в лагерях, вплоть до того, что ребенка могут убить. Если ребенок не справляется, ему не дают спать, вставляют и поджигают спички так, что у него ожоги остаются. Отнимают еду, требуют деньги. Здесь информация уходит за пределы (лагеря — Inkazan). В таких случаях решения принимаются правоохранительными органами, привлекая виновных к уголовной ответственности», — заявил психолог.