Равиль Муратов — взлет и падение «Татарстанского Чубайса»

Большие надежды

После крушения «железного занавеса» в 1991 году Татарстан, как и другие регионы России, налаживал связи с зарубежными странами. Официально за внешнюю коммуникацию отвечал советник первого президента республики Тимур Акулов. Однако, по словам собеседника редакции, он занимался странами восточного мира.

Выстраивание отношений с Западом лежало на плечах тогда еще вице-премьера правительства региона Равиля Муратова. Он организовывал встречи татарстанских чиновников с американской, французской и английской элитами. За это, отмечает собеседник, его прозвали «татарстанским Чубайсом».

По словам источника редакции, в то время Татарстан рассматривал зарубежных партнеров не только для привлечения инвестиций, но и в качестве «руки помощи» в случае ухудшения крайне неспокойной политической ситуации в стране. Впрочем, и Запад имел здесь свои цели.

Под предлогом «безвозмездных» многомиллионных кредитов представители «Европейского банка реконструкции и развития» якобы просили Татарстан предоставлять им полный доступ к документации касательно проектов, на которые пойдут средства. А значит, к информации о ЖКХ и службах соцзащиты, государственном и частном имуществе, объяснил собеседник.

«Руководство Татарстана давало разрешение на получение всей нужной иностранным банкирам информации. Причем курировал эти встречи советник американского посольства, представлявшийся Майклом, — он не скрывал, что работал на ЦРУ. Возможно местные чиновники не видели в этом опасности, думая, что банкиры хотят просто изучить регион для того, чтобы оказывать консультацию по обустройству», — заметил источник.

«Инвесторы» могли использовать данные о социально незащищенных и состоятельных слоях населения, для организации в будущем, например, цветных революций. А доступ к информации по ЖКХ давал западным «партнерам» полную информацию о электро, газо и теплоснабжении в республике. Не исключено, что данные были интересны и военным аналитикам стран НАТО.

А в 90-е годы отношение России к Западу было крайне доверительным, видимо во многих субъектах федерации. Но, как показала ныне сложившаяся ситуация, «почву для подготовки майданов» в стране создать не удалось.

Муратов как связующее звено между Европой и Татарстаном быстро набирал вес в глазах западных партнеров. По словам собеседника Inkazan, это устраивало первого президента Татарстана Минтимера Шаймиева. С одной стороны, через Муратова он имел связь с иностранными элитами. С другой, напрямую с ними не контактировал: при возникновении претензий со стороны руководства, крайним бы остался Муратов.

В 1995 году Муратова назначили первым вице-премьером правительства Татарстана. В постоянном ожидании новой карьерной ступени он, прошедший путь от сельского экспедитора до министра торговли региона, а после второго человека в кабмине, проработает в должности первого вице-премьера 18 лет. Вице-премьерство стало пиком карьеры Муратова.

Собеседники отмечают, что если в начале 90-х он был достаточно прост в общении с людьми, то в конце нулевых Муратов не тратил время на любезности и мог проводить совещания по два-три часа. Тех, кто не хотел выполнять его указания, он якобы мог морить по четыре часа, причем было в порядке вещей выгнать чиновника с заседания или отчитать при большом количестве людей.

«Все с ним заискивающее здоровались. А он уголком рта отвечал, даже не переводя взгляда. Он реально воспринимал себя как небожителя», — сообщил источник.

Источники редакции, считают что именно Муратов ввел моду на роскошь в татарстанском истеблишменте. Будучи вице-премьером он, по словам собеседника, построил себе большую виллу в Адмиралтейской слободе напротив Кремля, как бы желая показать всем свои успехи. Источники редакции отмечают: причиной того, что мерилом успеха для Муратова стало материальное состояние, могло стать бедное детство или потакательство со стороны западных партнеров.

Собеседники редакции вспоминают, что вслед за Муратовым чиновники стали пересаживаться на роскошные служебные автомобили. А вокруг служебных кабинетов прямо в министерствах оборудовались зоны отдыха со столовыми, бильярдными и спа. Соревновались чиновники и в постройке личного индивидуального жилья.

Сам Муратов, как заявляют собеседники редакции, начал свои бизнес-проекты с бутика «Иль-де ботэ» на улице Баумана. Считается, что это был один из первых бутиков в Казани. Местные чиновники, вспоминает источник, приходили в магазин, стремясь показать свое уважение вице-премьеру.

В конце 90-х создавалось ощущение, что второй срок президентства Шаймиева окажется последним. Как заметили собеседники редакции, Муратов всегда позиционировал себя как самостоятельный игрок.

Главным соперником Муратова в борьбе за пост премьера, который фактически был стартовой площадкой к должности главы республики, стал мэр Казани Камиль Исхаков, отметил собеседник. Деятельный градоначальник был вхож в высокие кабинеты, за ним стоял исполком столицы региона, его любили казанцы. Амбиции Исхакова возглавить Татарстан были тоже всем очевидны.

Источник заверил, что в тот период в мэрию столицы Татарстана начали часто приходить с проверками, и было понятно, «откуда дует ветер». По словам собеседника, о результатах неожиданных аудитов докладывалось лично Шаймиеву.

В 1998 году Фарид Мухаметшин освободил пост премьер-министра, чтобы возглавить Госсовет республики. Шаймиев понимал, что за Исхаковым стоят люди в мэрии Казани, став премьером, он сохранит контроль над Казанью и укрепит его в республике. За Муратовым были лоббистские силы не только в Москве, но и на Западе. Поэтому на пост премьера он назначил имеющего слабые позиции в региональном истеблишменте, но «своего человека» Минниханова. Это стало ударом и для Муратова, и для Исхакова.

«Муратов — один из немногих, кто после „бунта глав“ смотрел на Шаймиева как на равного игрока. Один из немногих, кто пережил Шаймиева в чиновничьей среде. И было большой загадкой — а как он это сделал?» — сказал источник редакции.

Тяжелые времена

К 1998 году Минниханов всего два года просидел в кресле министра финансов Татарстана. Для сравнения, Муратов на тот момент уже 11 лет занимал высокие должности в местном правительстве. Хотя после избрания президентом России Владимира Путина в 2000 году западное влияние в Москве, а тем более в регионах стало быстро снижаться. Федеральный центр укреплял вертикаль, требуя, чтобы все контакты с иностранцами шли под контролем и по указанию из московского Кремля.

Муратов изначально оказал новому начальнику плохой прием. «Он многим показывал свою значимость в личных разговорах, подчеркивал временность назначения Минниханова», — считает источник редакции.

Холодно Минниханова встретили и ряд других чиновников. По воспоминаниям собеседника, Ильдар Фаттахов, занимавший пост руководителя аппарата кабмина Татарстана, позволил в присутствии коллег указать Минниханову на его внешний вид — якобы «в кабинет министров принято приходить в костюмах».

«Минниханов ему резко ответил, заявив, что указывать ему здесь никто не будет. Через полгода Фаттахова уволили. На его место пришел лояльный и преданный Гафаров (Шамиль, ранее помощник Минниханова)», — заметил собеседник.

В 1997 году Муратов занял кресло председателя совета директоров в двух компаниях — «Камаз» и «Татинком». В начале нулевых он вступил на аналогичную должность в филиале ЗАО «Нижегород сотовая связь». По данным финансовой отчетности, только в 2002 году выручка организации составила 605,8 млн рублей, чистая прибыль — 38 млн.

В 2005 году, вспоминает собеседник, «ТАИФ» пытался выйти на сделку с компанией «Нижнекамскнефтехим», желая получить контроль над половиной пакета акций. И пока шли переговоры, Муратов якобы «слил» все документы по сделке в СМИ, что, вспоминает собеседник, вызвало скандал. Тем не менее, сделка состоялась.

Один источник редакции считает, что Муратов действительно мог ставить Шаймиева «на место». Другой уверен, что Муратов как председатель совета директоров «Татинкома» видел в ТАИФе телекоммуникационного конкурента. А Шаймиев воспринял его действия как бизнес-спор, а не политическую конкуренцию.

Тем временем, Минниханов продолжал усиливать позиции, пользуясь серьезной поддержкой Шаймиева. Уже после, в должности главы республики он, по словам собеседника редакции, отблагодарит всех, кто был к нему доброжелателен в начале карьеры, и окончательно избавится от тех, кто не поддержал его в конце 90-х.

При этом Муратов сохранял свой пост, хотя, как отмечает источник редакции, его контакты с Миннихановым были минимальны. «На заседаниях мы можем видеть, как чиновники подходят друг к другу, жмут руки, что-то спрашивают или просто шутят. Таких сцен между Муратовым и Миннихановым я не припомню. Они даже рядом то в президиуме крайне редко сидели», — подчеркнул он.

Лебединой песней карьеры Муратова стал визит в Татарстан тогда еще госсекретаря США Хиллари Клинтон в 2009 году. За год до этого Путина на посту президента России сменил Дмитрий Медведев. Клинтон предложила концепцию «перезагрузки» в ухудшающих отношениях России и США. Тогда Медведев выказывал готовность к диалогу.

С президентом США Бараком Обамой у них складывались доверительные отношения. В этот момент Клинтон поехала по регионам России пытаясь прощупать почву и восстановить старые связи с региональными элитами. В Татарстане ее прием — усилиями Муратова — был организован на высшем уровне.

Противоборство Муратова и Минниханова, считает собеседник Inkazan, было прежде всего выгодно первому президенту Татарстана. Шаймиев якобы умело сталкивал подчиненных, чтобы контролировать ситуацию. Минниханов позже возьмет эту стратегию на вооружение.

После отставки Шаймиева в 2010 году Муратов уже не был в числе возможных кандидатов на пост главы республики. Минниханов после нового назначения сразу забирает у бывшего зама внешнеэкономические функции. Он становится «главным продажником республики»: регулярно ездит за границу в поиске новых партнеров, а в 2014 году создает Агентство инвестиционного развития Татарстана, отвечающие за привлечение денег в регион.

Муратов досидел в правительстве до 2013 года. Под его занавес, 26 декабря, Госсовету сообщили об отставке чиновника. Муратова наградили медалью «За заслуги перед республикой Татарстан». Минниханов объявил, что его новая работа не будет связана с госслужбой.

«Как государственного чиновника республиканского масштаба вас видят в последний раз. Долгие годы вы были неким олицетворением государственной власти… Сколько лет в правительстве — люди столько не живут, сколько вы были», — заявил Минниханов, дав волю накопившимся чувствам.

Муратов уехал в Крым. Версий, почему «татарстанский Чубайс» принял такое решение, несколько. Один собеседник считает, что Муратов таким образом решил порвать все связи с Западом, якобы обидевшись на недостаточную поддержку в лоббировании на высший пост в Татарстане. Другой, наоборот, отмечает, что старые связи были причиной отъезда.

В 2021 году Муратов стал собственником крымской компании «Рондашбуд-Инвестпроект», занимающейся продажей недвижимости. Однако деятельность организации, по официальным данным, убыточная — в 2022-м чистая прибыль фирмы составила минус 62 тысячи рублей.

Муратов купил 25% акций крымской компании «Приморский парк», специализирующейся на развлекательной деятельности, ее финансовые результаты неизвестны. Он до сих пор значится помощником главы Татарстана и замгендиректора административно-управленческого корпуса ОАО «Татнефтехиминвестхолдинг».

Прямое отношение Муратов имеет к проекту технопарка «Идея», являясь бывшим председателем совета директоров компании в период ее становления. С 2004 по 2006 год в кресле директора по экономике и финансам бизнес-инкубатора пребывал Альберт Каримов, а по инновациям — Сергей Юшко.

Позже Каримов становится гендиректором ОАО «УК „Идея Капитал“. В 2015 году он получил должность министра промышленности и торговли Татарстана. В 2022-м чиновнику дали кресло заместителя главы минпромторга России. По словам собеседника, все татарстанские чиновники знали, что Каримов — человек Муратова.

А потому, считают источники, его уход на федеральный уровень спустя семь лет преданности республиканскому аппарату можно воспринимать как «ссылку». Тем более, что преемником Каримова стал Олег Коробченко — человек из бизнеса, для которого деятельность министерства является новым полем.

Юшко в нулевых становится руководителем технопарка «Идея», позже — ректором КНИТУ. В 2020 году в отношении него возбудили уголовное дело о мошенничестве и служебном подлоге. Предполагается, что с 2004 года он числился работником вуза сразу на нескольких должностях и незаконно получал зарплату.

По мнению источника Inkazan, дело выглядит мелким и буквально «притянутым за уши». Сам Муратов проходил по нему свидетелем. И как отмечает собеседник Inkazan, это стало для бывшего вице-премьера испытанием: по сути он не смог защитить «своего» человека.

В условной команде Муратова всегда было много людей из медиасферы. Сестра экс-чиновника Мадина Тимерзянова с 2002 по 2005 год работала в должности зампредседателя ГТРК «Татарстан», а с 2006 по 2016-й — гендиректором телерадиокомпании «Казань».

К слову, журналистка замужем за первым министром внутренних дел республики Ренатом Тимерзяновым. Интересно, что в 2014 году Муратов стал руководителем общественного совета казанского клуба «Ак Барса», а Тимерзянов — его замом.

Преданным Муратову оказался и журналист Леонид Толчинский, который признавался, что воспринимал его как своего учителя. Их знакомство произошло в бытность последнего корреспондентом газеты «Вечерняя Казань». Позже Муратов предложил ему отвечать за блок, связанный с медиакоммуникациями на предприятии «Камаз». Толчинский занимал руководящие должности в региональном медиахолдинге «Татмедиа», а в 2016 году занял пост декана Высшей школы журналистики и медиакоммуникаций КФУ.

Муратов в течение всей своей карьеры грамотно проводил пиар-политику. Возможно, консультировали его по этому вопросу «свои» люди из медиа. Однако собеседник уверен, что общую стратегию продвижения Муратова составляли западные партнеры.

В настоящее время бывший вице-премьер практически не появляется в информационной повестке. И это, конечно, бесповоротный «закат» его карьеры.

Этот материал — шестой из цикла «Владельцы Татарстана».