Самоизоляция или тюрьма?

Режим самоизоляции был введен 30 марта этого года – сначала на одну неделю, затем ограничения продлили до улучшения санитарно-эпидемиологической ситуации по коронавирусу. Закрылись или перешли на удаленную работу частные компании и государственные организации. Фактически сегодня в Татарстане работают продуктовые магазины, аптеки и некоторые парикмахерские.

В республике ввели систему СМС-разрешений на выход из дома, наличие которых проверяют сотрудники полиции. На этой неделе был проведен самый крупный рейд по улицам Казани, СМИ сообщали, что нарушителей режима ловили и доставляли в отдел полиции в автозаках. Жителям запрещено отходить более чем на 100 метров от дома, разрешены прогулки с детьми и животными.

В течение всего режима самоизоляции введенные ограничения вызывали недовольство пользователей соцсетей. Особое возмущение он вызвал у матерей, некоторые пользователи заявляли, что подобные решения правительства без официального введения режима ЧС нарушают их конституционные права. Эти протестные настроения так и не приняли организованную форму – страх перед вирусом победил.

В конце марта режиссер Кирилл Серебренников, полтора года находящийся под домашним арестом, записал видео о том, «Как сидеть дома и не сойти с ума», дав советы страдающим в четырех стенах россиянам. Так введенные меры впервые сравнили с ограничением свободы по решению суда.

Губернатор Мурманской области Андрей Чибис заявлял о возможности использования трекер-браслетов для отслеживания перемещений COVID-положительных граждан. На это выделили 1,5 млн рублей. Однако в других регионах, в том числе Татарстане, отказались использовать трекеры.

Так введенные меры впервые сравнили с ограничением свободы по решению суда. Inkazan проверил, насколько соответствуют действительности более радикальные параллели:

Сходств действительно может быть много. Однако не стоит забывать, что строгий режим называется строгим не просто так. Самоизолировавшиеся, в отличие от осужденных имеют доступ к интернету и прочим благам цивилизации. Распорядок дня и действия заключенного находятся под контролем надзирателей, в отличие от времяпрепровождения дома в кругу семьи.

Строгий контроль и негативное отношение со стороны надзирателей – не последняя причина возникновения бунтов в российских тюрьмах. Один из наиболее крупных вспыхнул в начале апреля в иркутской колонии. Случаи массового неповиновения есть и среди самоизолировавшихся россиян – в апреле сотни жителей Владикавказа вышли на улицы с требованием отменить ограничения.

После этого в Северной Осетии была зарегистрирована вспышка коронавируса. Россияне, которые опасаются заражения протестуют online: в день митинга на Кавказе протестные настроения охватили крупные города страны, в том числе Казань, выплеснувшись в виде комментариев на сервисах «Яндекса». Митинги «разогнали», полиция стала зорко следить за призывающими к протестам пользователям.

В апреле люди требовали от властей ввести режим ЧС и оказать помощь населению: многие столкнулись с нехваткой денег на оплату жилья и кредитов. В то же время в стране растет число безработных, достигнув 1,2 млн человек. По данным на конец апреля, в Татарстане их количество превысило 27,9 тысяч, при этом люди жалуются, что не все могут получить обещанные правительством пособия в размере МРОТ.

Режим самоизоляции и тюремное заключение объединяет еще и то, что людям приходится долгое время находиться в замкнутом помещении с одними и теми же людьми. Время показало, что не все могут ужиться друг с другом: СМИ сообщали, что в России растет число случаев домашнего насилия – депутаты Госдумы предложили принять срочные меры по борьбе с такого рода преступлениями.

Бытовые конфликты, которые не перетекают в драку, могут привести к разрушению семей. Об этом заявлял и митрополит Казанский и Татарстанский Феофан, предупредив о развитии «психоза» у населения. В Татарстане подростки чаще звонят на телефон доверия, жалуясь на давление со стороны взрослых членов семьи, скандалы и скуку.

Еще одна беда изоляции – прокрастинация, которая приводит к потере ритма, снижению продуктивности и эмоциональным проблемам. В тюрьмах, напротив, режим строго прописан по времени. Отложить порученные дела там не получится. Однако доцент института психологии и образования КФУ Ильдар Абитов считает, что сравнивать режимы самоизоляции и тюрьмы не стоит.

«Люди, находясь в тюрьме, находятся под контролем других людей, выполняя правила. На самоизоляции правила вы пишите себе сами. Из тюрьмы выйти невозможно по своим делам. На самоизоляции же есть список дел, по которым вы можете выйти. В тюрьме есть только прогулочный двор», - заявил он в беседе с корреспондентом Inkazan.

Эксперт добавил, что заключенный находится с людьми, которые были ему навязаны - нельзя поменять сокамерника. На самоизоляции такая проблема может возникнуть в маленьких квартирах, где живет много человек. Абитов отмечает, что дома есть «возможность для маневра, чтобы обустроить свою среду», в то время как в местах лишения свободы таких возможностей мало.

Важным сходством между двумя режимами Абитов считает ограничения в передвижении: люди не могут передвигаться так, как им нравилось раньше, в какой-то степени они привязаны к одному месту. Однако изоляция имеет важное отличие от тюрьмы: заключенный знает, когда выйдет на свободу. На данный момент конкретики по снятию ограничительных мер в России нет.

Депутат Казгордумы Алексей Серов в беседе с корреспондентом Inkazan заявил, что шаткие правовые основания для введения ограничений создали напряжение в обществе. «Людей лишили прав без должных оснований, и что гораздо важнее, без должной материальной компенсации. Сейчас мы наблюдаем зарождение массового общественного недовольства, которое с окончанием эпидемиологических мероприятий не закончится», - сказал Серов.

Он добавил, что странно вводить режим самоизоляции при 1 тысячи заразившихся в день и снимать его при 11 тысячах в день. Работу правоохранительных органов по отлову нарушителей изоляции депутат назвал «махровой полицейщиной», когда профилактика заменяется карательными мерами. Серов заявил, что в режиме изоляции важно не само ограничение прав людей, а то, что «помимо ограничений ничего не предложено - это и ввергает людей в негативное отношение к властям».

Правозащитник Еркен Сарсембаев заявил Inkazan, что правительство страны должно было объявить чрезвычайное положение, а не режим самоизоляции. «Это антиконституционно и неправильно. Люди, которые находились 40 дней в самоизоляции, остались без всего, - сказал Сарсембаев. По его мнению, держать людей дома было незаконно.

В качестве положительного примера правозащитник назвал Беларусь, где статистика по числу заболевших осталась на низком уровне, хотя ограничения не вводились. Правозащитник также назвал вопиющим применение жестоких мер правоохранителями. «Зачем людей задерживать? Они что – преступники? Человек не совершил ни кражи, ни чего. Это настоящая полицейщина!», - сказал он.

Социолог Искандер Ясавеев заявил Inkazan, что тюремное заключение в российских колониях и СИЗО и ограничения в домашних условиях – вещи не сопоставимые. Однако он отметил, что тотальная самоизоляция граждан может оказать позитивный эффект на систему наказаний.

«Люди поймут, что не только тюремное заключение, но и ограничение свободы в домашних условиях – очень суровое наказание. Возможно, это приведет к смягчению карательных установок. Граждане в целом будут меньше выступать за лишение свободы и, может быть, аксиома «вор должен сидеть в тюрьме» будет ослабевать», - заявил социолог.

Ясавеев отметил, что в данном случае речь идет не обо всех преступлениях. «В наших тюрьмах большинство людей сидят не за насилие, а за другие преступления, которые совершенно не опасны для окружающих. Но у нас наказание является карательной мерой», - добавил он.